Под мерное завывание холодного ветра, который бросал им в глаза колючий
снег, группа завернутых в лохмотья фигур медленно, как-будто ползком,
передвигались по развалинам некогда огромного мегаполиса, название
которого никто уже наверное и не помнит. Оно забылось, как забывается
все, что больно вспоминать: радостный детский смех, ласковое майское
солнце, прозрачная прохладная вода в бассейне, мягкая шелковая трава
лужайки, лай играющей с детьми собаки, спокойная приятная мелодия
радиопередачи, легкий интимный полумрак китайского ресторанчика на углу
улицы, аромат отборных фруктов из вазы на сервировочном столике. Теперь
это уже все ушло, забылось, развалилось и осыпалось, как рассыпалась
в прах старая обветшавшая одежда, которую нечем было заменить, как
полуобгоревшие кости скелета, которые осыпались на снег с легким стуком
и шорохом, если его [скелет] тронуть, как улетающя в серое,
неприветливо затянутое свинцовыми радиоактивными, не пропускающими ни
единого солнечного лучика, тучами, небо зола единственного костра в
поселении последних "победителей" той "бойни(войны)" за "демократию",
которую они начали и проиграли вместе со всме миром, погрузившимся во
тьму радиоактивной вечной "атомной" зимы.
И не будет им прощения и покоя и присна и во веки веков... Аминь.
